Касабланка с пельменями

И снова о женских страданиях...

Фильмы про любовь – это не понарошку.  Даже если ты в глаза не видела индийского принца,  не жила в Downton Abbey, а  бессонницей мучилась не в Сиэттле, а в двушке на четырнадцатом этаже.  В этих фильмах все, абсолютно все,  – про тебя.  По экрану уже бегут титры,  но хочется не стряхивать с себя наваждение чуждой любви, а беречь его.  Ведь в ней краски более яркие, а чувства – более подлинные, чем в жизни.

 Так начинается болезнь - поиск любви «как в кино».   Больная не признает ни лечения, ни самой болезни.  Вполне разумно рассуждает, что все голливудские выдумки, "в жизни так не бывает".  Но архетипические сюжеты – от Марии Магдалины и Золушки  к «Красотке»  -- схемы чувств и поступков, свойственных всем временам,  ---  коварная штука.   «Точно так», конечно, не бывает, а вот почти так же….  Чуть по-другому….   Не в английском поместье, а на шести сотках в Салтыковке…   Фабрики грез, примерки образов, поиск архетипов.  Это наркотик.  Кто подсел, тому уже не помочь.  У мужиков водка, у нас фильмы о любви.  У них цирроз печени, у нас – разбитые сердца.            

Когда я влюбилась «на всю жизнь» -- в философа, погруженного в рукописи, ---  сразу поняла, что он гений, и ему требуется служить.  Каким счастьем было выходить из его квартиры на цыпочках,  точно зная, что если не завтра, то через неделю он очнется и позовет!   И я полечу к нему на крыльях через весь город…!  Потому что я нужна ему.  Именно я, не другая.  Другая же не умеет уходить на цыпочках, а я готова служить.   Ведь только на днях уже в сотый раз видела по телику, как Лёля в «Девяти днях одного года» служила своему Гусеву, физику-ядерщику.   Долго, правда, не понимала его, мучила его, мучила себя.  Зато научила меня понимать. 

В моем любимом антикварном салоне работает Нани, девушка с тонким вкусом и стилем.  У нее роман, а «он» женат.  Жену и дочь бросить не может, без Нани жить не может тоже. Мне, невлюбленной, совсем взрослой девушке все ясно, --  «Осенний марафон», классика жанра.  А  влюбленная Нани  двадцати семи лет твердит, что «он» любит ее с каждым месяцем все сильнее, а в словах, что не разведется, уже все больше сомнения.  Значит, надо ждать. И верить.  Ведь кроме «Осеннего марафона» есть и «Мосты округа Мэдисон».  

Я в нервном потрясении бегу домой, хватаю Mac в надежде найти ответ, с чего бы это в наше время такой синдром тургеневской девушки.  И тут же нахожу нечто, требующего дословного цитирования: «Посоветуйте хорошие фильмы о романе с женатым мужчиной. Интересны как зарубежные, так и наши картины.  Заранее всем спасибо!»    И ответов-советов под сотню.   Поток веры в то, что можно прожить чужую жизнь.

А на полке для DVD – весь романтический пантеон, только руку протянуть.  Даже отсутствие хэппи-энда не  отрезвляет, не отвращает и не лечит.  Ведь если в профиль, а лучше чуть с затылка посмотреть, то  очередной «он» так похож  на Рейфа  Файнса.  Значит «он» должен думать и чувствовать так же, как граф Ласло в  «Английском пациенте».  Полуденный чай,  нагая Кристин Скотт Томас в ванной, страсть, опера.   Только без войны и пустыни, пожалуйста….  

Больные пытаются лечить друг дружку, вечные разговоры под беленькое «сколько можно наступать на одни и те же грабли», «все мужики- сволочи».   Но в глубине души-то каждая знает --  только молчит, скрывая от других, чтобы те ее не опередили, --  среди этих сволочей где-то бродит и Рик!  Если кино было бы понарошку, разве восемьдесят лет подряд миллионы людей надеялись бы, что на том самолете в Лиссабон Ильзе и Рик улетят все же вместе?  И если в жизни нашелся мужчина, который догадался сказать тебе «просто смотрю на тебя, малыш», а твое сердце не растаяло, значит у тебя его нет.             

Когда-то приходит момент истины, мы перестаем есть, худеем,  лежим на полу.  Прижаться к полу, чтобы не дать сердцу сотрясать тело болью, -- это, скажу я вам, первое дело в такой ситуации. И упаси бог, не смотреть, как рыцарь на белом лимузине приезжает в трущобы за проституткой, которую он превратил в честную женщину.  К ней теперь без обручального кольца не подступиться. А ты лежишь на полу с разбитым сердцем.  «Это была моя худшая фильма…»

Не важно, что в жизни нет Колинов Фёртов.    А тот, который есть, небось в жизни бродит в тапках с брюзгливым видом по квартире, при этом еще мается мигренью или храпит. Мы в это никогда не поверим.  Мы верим тому Фёрту, который на экране на наших глазах ныряет в пруд в белоснежной рубашке.   При этом снова  бежим с распахнутыми руками навстречу  бузыкиным или механикам гавриловым.   Хотя никому из нас бузыкин даром не нужен,  ты только недоумеваем, почему же  нам опять подсунули бузыкина вместо фёрта. 

Раз так получилось, значит бузыкина надо превратить в фёрта. Надо верить в это еще  безогляднее, чем в кино и ждать несравненно дольше, чем два часа экранного времени. В итоге опять лежим на полу,  опять даем зарок, что снова в шторм на причал, как «женщина французского лейтенанта» -- ни за что…   Но это же не значит, что любовь в кино – понарошку.  Это значит, что фильм, который мы поставили и смотрели – кто год, кто три,  а кто полжизни – неправильный.  И мы ставим и смотрим другой... Если на это еще остались силы.

И не стоит обманываться, что все это в прошлом, а теперь батальонами растут вполне здоровые девицы, которым уже в младенчестве ушлые матери сделали прививки от этой неизлечимой болезни.  Которые умеют брать от мужчин все, а потом еще вдвое больше и не поведутся на «просто смотрю на тебя, малыш», хотя бы потому, что даже не слышали о фильме «Касабланка».

Загляните в  World  Class, только не в абы какой.  В единственно правильный, тот, что в московском Сити. Там не тургеневские девушки, а вполне здоровые голд-диггерши на тренажерах в розовых и бледно-серых прикидах, обнажающих и облегающих.  Свежие локоны до плеч и подробный макияж.  В бассейн не лезть, упаси господь, только лежать вокруг него на шезлонгах  с листиком салата и стаканом сока.  Потому что в правильный  World Class в московском Сити ходят именно те самые «волки с Уолл-Стрита», вроде Леонардо ди Каприо…   Которые рано или поздно поведутся на упругую попку.  

Глубокое заблуждение, что барышни потеют в макияже на тренажере лишь ради «Лабутенов» или даже «Порше».  Это тоже, конечно, но главное -- они ждут любви.  

читать дальше https://snob.ru/profile/23854/blog/106591