16 октября, советская столица переживала небывалое: массовую панику, связанную с эвакуацией сотен предприятий и стихийным бегством многих тысяч людей из города, в который, как думали в тот день очень многие, вот-вот войдут нацистские войска.
Судя по всему, полагали так и в Кремле. В противном случае не появилось бы датированное 15 октября и подписанное Сталиным постановление Государственного комитета обороны, в котором говорилось:
"1. Поручить т. Молотову заявить иностранным миссиям, чтобы они сегодня же эвакуировались в г. Куйбышев (НКПС – т. Каганович обеспечивает своевременную подачу составов для миссий, а НКВД – т. Берия организует их охрану).
2. Сегодня же эвакуировать Президиум Верховного Совета, а также Правительство во главе с заместителем председателя СНК т. Молотовым (т. Сталин эвакуируется завтра или позднее, смотря по обстановке).
3. Немедля эвакуироваться органам Наркомата Обороны в г. Куйбышев, а основной группе Генштаба – в Арзамас.
4. В случае появления войск противника у ворот Москвы поручить НКВД – т. Берия и т. Щербакову произвести взрыв предприятий, складов и учреждений, которые нельзя будет эвакуировать, а также все электрооборудование метро (исключая водопровод и канализацию)".
Как только начальство всех рангов стало спешно покидать город, простые жители Москвы пришли в замешательство. Одни, поняв, что Москву, очевидно, решено сдать, спешили покинуть город – на вокзалах и у выездов из столицы началось столпотворение. Другие, напротив, не только решили остаться, но и даже пытались остановить бегущих: в нескольких местах, особенно на шоссе Энтузиастов, бывшем Владимирском тракте, ведущем из Москвы на восток, вспыхнули драки, в которых пострадали десятки людей. Третьи с почти не скрываемым злорадством наблюдали за мечущимися соседями и – каждый по своим причинам – ожидали, казалось, неминуемого конца власти большевиков и прихода немцев, относительно которых у этой категории москвичей имелись определенные иллюзии. Наконец, четвертые под шумок занялись грабежом и растаскивали брошенное добро.
Провал властей, фактически бросивших Москву на произвол судьбы, был настолько очевиден, что очевидец тех событий, профессор-литературовед Леонид Тимофеев, записал тогда в дневнике: "Для партии и вообще руководства день 16 октября можно сравнить с 9 января 1905 года. Население не скрывает своего враждебного и презрительного отношения к руководителям, давшим образец массового безответственного и, так сказать, преждевременного бегства. Это им массы не простят".
Однако этого не случилось. Паника в Москве оказалась недолгой, немцы в город не вошли, а о страхе людей и конфузе властей, случившемся 16 октября 1941-го, очень долго предпочитали не вспоминать.
Обо этом беседа с журналистом и режиссером-документалистом Леонидом Млечиным, подробно изучавшим историю московской паники 1941 года и видео свидетельство сценариста Галины Шерговой: http://www.svoboda.org/a/28055970.html
Комментариев нет:
Отправить комментарий